Создание цифровой платформы

Сейчас расширяем виды деятельности и интегрируем множество новых сервисов для своих и потенциальных клиентов, заинтересовало разработать свою Экосистему, но хотелось бы узнать какие основные элементы содержит цифровая экосистема и как она создается?

Главный элемент любой цифровой экосистемы — технология единого входа (Single Sign-On), то есть работа под единой учетной записью во множестве цифровых сервисов.

Ярчайшие мировые примеры — Apple ID, аккаунт Google, аккаунт Microsoft и так далее. Если с помощью одного логина и пароля вы входите в различные сервисы и переходите между ними без повторной проверки учетных данных, знайте — перед вами цифровая экосистема.

Цель создания внутренней экосистемы — удобная работа сотрудников и оптимизация процессов. Просто пример ценности: данные, которые вводятся один раз в одной информационной системе, с которыми после этого можно работать во многих других системах. Или, например, агрегация данных из CRM, ERP, BPM, СЭД в единое хранилище, где можно работать инструментами бизнес-аналитики (Business Intelligence).

У любой внешней экосистемы цели несколько иные. Их по большому счету две: сбор данных и зарабатывание денег. Чаще всего — зарабатывание денег через сбор данных.

Вы же пользуетесь интернетом и сервисами (веб- и мобильными) — это значит, что вы являетесь участником экосистемы как минимум одной из корпораций (Apple, Google, Microsoft). А если вы пользуетесь интернетом в России, значит, весьма вероятно, что данными о вашей активности и предпочтениях располагает также и «Яндекс», Mail.ru, «Сбер». А есть еще Facebook, Amazon и другие.

Многие современные экосистемы начали создаваться еще в конце 90-х — начале 00-х, даже в России. В 1999 году «Яндекс» и «Рамблер» были исключительно поисковыми системами. А в 2000 обе компании сделали серьезный шаг в сторону создания собственных экосистем.

«Яндекс» запустил сервис почты, агрегатор новостей и первые версии маркета. «Рамблер» в свою очередь выпустил почту, словари и сервис поиска работы. К слову, Google запустил Gmail только в 2004 году, но с условиями лучше, чем у конкурентов, что позволило быстро наверстать упущенное. Каждый добавляемый сервис начинал собирать для цифровой корпорации больше данных о своих пользователях. И со временем эти данные начали монетизироваться.

Спасибо за подробный ответ, а не подскажите как тогда развивается цифровая экосистема?

Только что созданной цифровой экосистеме, как и любому другому новому бизнесу, на начальном этапе требуются инвестиции, и немало. Вопрос окупаемости здесь сложный и сильно отличающийся между конкретными примерами.

Корпорация Microsoft к тому моменту, как начала двигаться в сторону создания экосистемы, уже была крупнейшим поставщиком операционных систем и другого ПО, то есть средств у нее на развитие хватало. Так же как и экосистема «Сбера», очевидно, в первое время не нуждалась в самоокупаемости.

Если же говорить про изначальные интернет-компании, которые стали гигантами, вроде Yahoo, Google, Mail.ru, Rambler, «Яндекс» и так далее, то самоокупаться они должны были почти сразу. А иначе они отправились бы в пучину забвения, как и тысячи других интернет-компаний конца девяностых — начала нулевых.

Как двадцать лет назад можно было монетизировать популярный интернет-сервис? Пути всего два: реклама и монетизация данных. Но много ли компаний двадцать лет назад готовы были платить за какие-то данные о пользовательской активности на интернет-сайтах? Нет, конечно. Тогда серьезным бизнесом интернет все еще воспринимался как игрушка, возможности которой непонятны. Поэтому у интернет-компаний оставался всего один путь — реклама.

С одной стороны, популярные интернет-ресурсы использовались как альтернатива СМИ. С другой стороны, никто из них в свое время не прошел мимо пестрых баннеров на Flash, которые показывались всем подряд. А потом все они постепенно пришли к использованию накопляемых данных.

Самый простой пример — контекстная реклама. Пользователь что-то ищет, поисковый сервис запоминает, анализирует, а дальше предлагает уже конкретные товары. Баннеры никуда не делись, просто тоже становились достойнее и таргетированнее. Реклама начала приносить доход, который можно было пускать на развитие бизнеса, а точнее экосистемы. Именно в этот момент компании из одного или пары интернет-сервисов начали расти и расширяться.

Пользователи все чаще ищут работу в интернете? Есть повод запустить свой сервис, которые будет агрегировать вакансии, а за отдельные деньги давать уже рекламу конкретных вакансий. Пользователи все чаще выбирают турфирмы через поисковик? Самое время собирать предложения турфирм в едином месте и давать там рекламу конкретных путешествий.

Дальше каждый новый пользователь, ищущий информацию о вакансиях и путевках к морю, прямо из поисковика будет направляться на отдельную страницу с новым сервисом.

Развитие экосистем много лет по сути шло в трех направлениях: рекламные сервисы, монетизируемые и не монетизируемые сервисы. Реклама должна была становиться лучше и умнее с каждым годом или даже месяцем. Монетизируемых онлайн-сервисов становилось все больше, и все они были в основном агрегаторами конкретных предложений, монетизация которых осуществлялась от конкретной рекламы.

Далее, набрав некоторое регулярное количество пользователей, можно было постепенно вводить платные функции или подписку для поставщиков товаров и услуг. Для них сервис давно стал важным каналом для продажи, не думали же они, что этот канал всегда будет бесплатным? Поэтому им ничего не оставалось, как соглашаться на новые правила.

Не монетизируемые же сервисы нужны были как раз для развития этой самой экосистемы.

Ну вот, действительно, как можно было при запуске монетизировать сервис словарей, переводчика, карты пробок, прогноза погоды? Кроме расположения рекламного баннера — никак, с одной стороны.

С другой — пользователь, которому будет нравиться сайт прогноза погоды и словарный запас переводчика в одной экосистеме, с большой вероятностью начнет пользоваться и другими сервисами этой экосистемы. А значит, со временем пользование его сервисами начнет монетизироваться. Именно поэтому уже тогда полностью бесплатным (для всех участников) сервисам уделялось много внимания, сил и средств для развития.

Как можно запустить новый цифровой сервис и вписать его в экосистему? Основных пути три. Первый — выделить собственную команду разработки и реализовать сервис самостоятельно. Никаких финансовых затрат, кроме себестоимости команды разработки и инфраструктуры. Второй — найти небольшую компанию или стартап, у которой уже разработан сервис, но нет большого количества пользователей. Финансовые затраты уже есть, но не нужно тратить время на разработку.

В первом и втором случае бренд экосистемы раскручивает новый сервис и пользователи начинают прибывать. И, конечно же, третий — купить готовый сервис со своими миллионами пользователей (YouTube за $1,65 млрд в 2006, Skype за $8,5 в 2011 и т.д.).

Главная же составляющая стоимости таких покупок была не в миллионах строк кода и не в паре сотен разработчиков и инженеров. Точнее — это очень важные компоненты, но не единственные. Пользователи и их активность — вот важная ценность любой внешней цифровой экосистемы.

Google имел свою базу пользователей, а YouTube — свою. Одномоментно все пользователи YouTube стали пользователями продукта Google (если не были до этого), начали смотреть на YouTube рекламу от Google, а также удобно пользоваться другими сервисами корпорации.

Microsoft что ли не мог разработать свой мессенджер? NetMeeting, MSN Messenger, Windows Live Messenger — все это было. Но вот только пользователей у этих сервисов было в разы меньше, чем у Skype. Даже если бы Microsoft повторил Skype один в один и буквально заставлял бы пользователей всех своих продуктов пользоваться новым мессенджером — это не привело бы к успеху. Просто потому что в Skype у многих миллионов уже были контакты, истории диалогов длиною в годы и так далее.

Поэтому в один прекрасный день Skype стал частью Microsoft, привел с собой большое количество пользователей и стал органично развиваться в экосистеме Microsoft. Точно так же Microsoft купили (до сих пор запрещенную в России) социальную сеть LinkedIn за $26,2 млрд в 2016, а Facebook купил WhatsApp за $19 млрд в 2014.